– Конечно, – кивнул император. – Рад былпоговорить, хотя, естественно, по-прежнему в тебя не верю. Понимаешь, я вообщене верю в богов и во все эти старые сказки.

– Очень рад этому, – ответил Волк и неожиданноозорно усмехнулся.

Рэн Борун расхохотался.

– С нетерпением ожидаю нашей следующей встречи,Белгарат, – вмешался Эшарак.

– На твоём месте я бы не хотел этого, –посоветовал Волк и, повернувшись, пошёл к выходу, сопровождаемый друзьями.

Когда друзья покинули дворец, было уже около полудня.Широкие газоны зеленели под тёплым весенним солнышком; лёгкий ветерок чутьшевелил ветви кипарисов.

– Думаю, не стоит задерживаться в Тол Хонете, –заметил Волк.

– Уезжаем прямо сейчас? – спросил Мендореллен.

– У меня ещё одно дело, – ответил Волк, щурясь насолнце. – Бэйрек и его кузен пойдут со мной, а вы возвращайтесь в домГриннега и ждите меня.

– По пути остановимся на центральном рынке, –решила тётя Пол. – Я хочу купить кое-что.

– Мы не за покупками сюда приехали, Пол.

– Гролимы уже знают, что мы здесь, отец, – возразилаона, – так что нет смысла как воры красться по улицам.

– Хорошо, Пол, – вздохнул старик.

– Я знала, что ты меня поймёшь, отец! – заключилаона.

Господин Волк, беспомощно покачав головой, отправился кудато вместе с Гриннегом и Бэйреком. Остальные поскакали вниз с холма, с каждойминутой приближаясь к сверкающему, как драгоценность, городу, его широкимулицам, великолепным домам и тенистым деревьям.

– Здесь живут богачи и дворяне, – заметилСилк. – В Тол Хонете чем ближе ко двору ты живёшь, тем больше значишь вглазах людей.

– Подобное часто бывает, принц Келдар, – кивнулМендореллен. – Богатство и положение часто нуждаются в близости власти ивеличия. Хвастаясь своей осведомлённостью и хорошими отношениями с монархом,мелкие люди часто забывают о собственном ничтожестве и пороках.

– Лучше даже я бы не сказал! – восхитился Силк.

Главная рыночная площадь Тол Хонета была очень просторной сомножеством ярко раскрашенных лотков и киосков, где теснились товары со всегосвета. Тётя Пол, спешившись, вручила поводья чирекскому телохранителю и срешительным видом направилась к палаткам, покупая, как показалось мужчинам,всё, что попадалось на глаза.

Лицо Силка не раз бледнело при виде этих приобретений,поскольку платить приходилось именно ему.

– Может, хоть ты поговоришь с Полгарой, – умоляющепрошептал он Гариону. – Она меня с ума сведёт.

– С чего ты решил, что она меня послушает? –удивился Гарион.

– Мог хотя бы попытаться, – отчаянно прошипелСилк.

В самом центре рынка о чём-то горячо спорили трое людей вбогатых мантиях.

– Ты безумец, Холдор! – возбуждённо воскликнулодин из них, худой мужчина со вздёрнутым носом. – Хонеты до нитки оберутимперию ради собственной выгоды.

Лицо говорившего раскраснелось, глаза вылезли из орбит.

– А что, Кэдор из Вордью намного лучше? – возразилкоренастый, которого назвали Холдором. – Это ты не в себе, Реден. Если мыпосадим Кэдора на трон, он раздавит нас, как яичную скорлупу. Уж слишком рвётсяк власти.

– Как ты смеешь? – завопил Реден, угрожающе набычившись. –Великий герцог Кэдор – единственный возможный выбор. Я буду голосовать за него,даже если не получу за это ни гроша!

Он яростно размахивал руками, одно слово обгоняло другое,изо рта летели брызги слюны.

– Кэдор – свинья, – жёстко ответил Холдор, несводя глаз с Редека, как бы желая увидеть, какое впечатление произвели егослова. – Наглая, высокомерная, жестокая свинья, у которой прав на трон небольше, чем у приблудной собаки! Его прадедушка лестью и подкупом пробрался всемью Вордью, и я скорее вскрою себе вены, чем склонюсь перед отпрыском мелкоговоришки с доков Тол Вордью.

Глаза Редена чуть не выкатились из орбит от столь изощрённыхоскорблений.

Несколько раз он открывал рот, пытаясь заговорить, но язык,казалось, от ярости прилип к нёбу. Лицо побагровело, он беспомощно цеплялсяруками за что-то невидимое. Потом тело одеревенело; он начал медленно клонитьсяназад.

Холдор наблюдал за происходящим с отрешённым интересом.

Издав сдавленный крик, Реден повалился на камни тротуара;руки и нога находились в беспрестанном движении. Глаза закатились, изо ртапошла пена, судороги и корчи всё усиливались. Он начал биться головой о землю,хватаясь скрюченными пальцами за горло.

– Удивительно действует, – заметил третий. –Где ты его взял, Холдор?

– Один из моих друзей недавно побывал в СтиссТоре, – ответил тот, с интересом наблюдая за конвульсиями Редена. –Самое ценное качество этого зелья в том, что оно не действует, пока принявшийего не разволнуется. Реден не стал пить вино, пока я не попробовал первым.

– Ты не побоялся выпить яд?! – изумилсясобеседник.

– О, это вполне безопасно, – заверилХолдор. – Я никогда не поддаюсь эмоциям!

Реден заметно ослабел, хотя его каблуки по-прежнему выбиваличастую дробь на тротуаре. Потом он застыл, издал долгий булькающий вздох иумер.

– Интересно, не осталось ли у тебя ещё немного такогояда? – задумчиво спросил друг Холдора. – Я готов выложить кругленькуюсумму за нечто в этом роде!

– Почему бы нам не пойти ко мне домой и не побеседоватьза чашей вина? – рассмеявшись, предложил Холдор.

Второй бросил на него испуганный взгляд и тоже засмеялся,правда, несколько неуверенно. Оба повернулись и ушли, оставив распростёртое наземле мёртвое тело.

Гарион в ужасе уставился на них, а потом на уродливоизогнувшийся труп с почерневшим лицом, валяющийся в самом центре рыночнойплощади. Проходившие толнедрийцы, казалось, совершенно не обращали внимания намертвеца.

– Почему никто ничего не сделает? – возмутилсяГарион.

– Боятся, – пояснил Силк. – Если проявят хотьнемного сочувствия, их примут за бунтовщиков. К политике здесь, в Тол Хонете,относятся крайне серьёзно.